мистического союза (лат.).
…мир без времени. — Имеется в виду внутренний мир, мир души.
«Ах ты, зеркальце в руке!» — слегка видоизмененная первая строка присказки из немецкой сказки «Снегурочка».
…все огромное зеркало заполнилось сплошными Гарри… — мысль о расщеплении личности на множество «я» была знакома еще немецкому романтизму. Э. Гофман писал в 1809 г. в своем дневнике: «Я представляю себе свое „я“ через размножающее стекло — все фигуры, которые движутся вокруг меня, — это я, и я сержусь на их поведение». Аналогичная мысль повторяется у Новалиса: «Каждая личность способна, будучи разделенной на несколько личностей, тем не менее оставаться одной. Настоящий анализ личности, как таковой, создает множество личностей».
Это ты (санскр.).
Я превращаюсь (лат.).
Mutabor — волшебное слово в сказке Вильгельма Гауфа «История о Калифе-аисте», способное превращать людей в зверей и птиц.
Камасутра — древнеиндийский учебник искусства любви.
«Закат Европы» — так называлось сочинение позднебуржуазного культур-философа О. Шпенглера (1880–1936), которое Гессе рецензировал в 1924 г. Следует отметить, что Гессе вкладывал в понятие «заката» несколько иное содержание, чем Шпенглер, подразумевая прежде всего «закат» определенного психологического типа человека, что, по его мнению, должно явиться предпосылкой рождения нового человека.
…о чем можно прочесть, например, в «Волшебном роге принца»… — название дано по аналогии с известным романтическим сборником песен «Волшебный рог мальчика» (по-немецки «Des Knaben Wunderhorn») И. Арнима и К. Брентано. Так зашифрована фамилия гейдельбергского врача Принцхорна, автора сочинения «Живопись душевнобольных. К психологии и психопатологии формотворчества» (1923).
«О друзья, довольно этих звуков!» — Речитатив, предшествующий заключительному хору Девятой симфонии Бетховена. Так Гессе озаглавил свою первую антивоенную статью, опубликованную 3 февраля 1914 г. в «Нойе цюрхер цайтунг».
Что, мальчонка, свербит печенка… — здесь Гессе, с целью достижения комического эффекта, следует рекомендации Жана Поля, считавшего чувственность обязательным элементом юмора, и строит речь Моцарта по образцу приведенных Жаном Полем речевых построений Рабле и Фишарта.